Мы с мужем, будучи ипотечными брокерами, лично участвовали в спецоперации, на основе которой можно писать детектив. Опыт запоминающийся, но довольно страшный. Там было все драматично: и настоящая банда, и настоящие следователи, и группа захвата. Одним из действующих лиц был нотариус. И если бы его не предупредили, что в кабинете будет проводиться задержание мошенников, то он мог бы реально зарегистрировать сделку купли-продажи, о которой настоящий собственник квартиры не знал.
Ирина Карась, ипотечный брокер, агентство недвижимости «Актив»
История начиналась вполне обычно. Нашему клиенту нужна была квартира. Мы подобрали несколько вариантов, и я с клиентом поехала их смотреть. Одна из квартир продавалась в центре города, а цена была уж очень привлекательной. Клиенту объект понравился, еще больше он впечатлился ценой. А вот мне цена совсем не понравилась. Но я, как риэлтор, начала беседу с представителем продавца. Вопросы обычные: почему продаете, кто собственник, когда я могу посмотреть документы. В это время не столько слушаю ответ, сколько смотрю на реакции или оговорки.
Собственницы на показе не было. Якобы она живет в деревне, но на сделку приедет лично. Женщина, которая презентовала объект, представилась риэлтором, и по первому вопросу показала документы. Тогда в ходу были еще Свидетельства о праве собственности. Бумага была со всеми печатями, но ламинированная, чтобы не порвалась. Этот факт заставил меня еще больше насторожиться.
Следующий звоночек прозвучал, когда мы начали обсуждать детали сделки. Женщина хотела, чтобы мы с клиентом передали ей не аванс, а задаток. Напомню, что аванс при расторжении договора покупателю возвращается, а задаток нет. Но в этом не было ничего криминального, за исключением суммы. Обычная практика – это 50 тысяч. А она хотела 200 тысяч и сейчас. Свою позицию она обосновала так: на квартиру много претендентов, и если сегодня мы откажемся, то завтра она продаст ее другим.
Клиент из квартиры вышел расстроенный. Я сказала, что нам нужно время подумать. Но объект очень уж ему понравился. И хотя я уговаривала отказаться от этой квартиры, клиент решил познакомиться с соседями. Позвонил, ему открыли дверь. Соседи оказались в курсе дел, и сообщили, что квартира не продается, а сдается. Сейчас в ней живут квартиранты. И, на всякий случай, дали телефон собственницы.
На следующее утро мне позвонила незнакомая женщина, представилась хозяйкой квартиры. Дело принимало явно криминальный поворот. Мы договорились встретиться, чтобы обсудить ситуацию.
Она принесла Свидетельство о праве собственности точно такое же, как у риэлтора, только без ламинирования. Хозяйка квартиры рассказала, что новая арендаторша заехала в квартиру не так давно. И она предусмотрительно взяла с нее копию паспорта. На фото в копии была та же мадам, что проводила нам показ. Стало понятно, что мошенница с каждого покупателя берет задаток. Мы с хозяйкой квартиры поехали в полицию.
Захват у нотариуса
По базе данных следователей, женщина на фото была в розыске. Но чтобы ее поймать с поличным, нужны были особые обстоятельства. Нас попросили помочь. Нужно – было разыграть сцену с оформлением купли-продажи квартиры.
Мы придумали сюжет. Покупатель, которого мошенница видела на показе, якобы отказался, но у нас есть другой покупатель. Его роль сыграл мой муж. И он не хочет рисковать, задаток вносить не будет, но если сделку оформить нотариально и в присутствии собственника, то готов передать всю сумму сразу после подписания договора. Даже по телефону чувствовалось, что мошенница колебалась. Но соблазн был велик – вся сумма на руки целиком. И она согласилась.
Нотариус был предупрежден. В кабинете работали видеокамеры. На входе в здание и у кабинета нотариуса посетителей изображали полицейские в штатском. Мошенница пришла не одна. Она пришла в сопровождении еще одной женщины. Представила ее как собственницу квартиры. Но это была вовсе не хозяйка.
Нотариус проверил паспорта присутствующих. Я видела, что все данные незнакомой женщины совпадали с данными паспорта хозяйки, кроме фото. Началась беседа.
– Кто из вас покупатель?
– Я.
– Кто продавец?
– Я.
– Передавался ли вам аванс?
– Да.
– В каком размере?
– 10 тысяч рублей.
– Для чего?
– Чтобы закрепить намерения о сделке между продавцом и покупателем.
– Почему пришли к нотариусу? Вы могли бы эту сделку провести без него.
– Хотим, чтобы сделка была безопасной.
Дальше нотариус распечатывает договор, и мы готовимся его подписать. В эту минуту в кабинет врывается группа захвата. Руки на стол, никому не двигаться. Мошенниц вывели первыми. Подписи никто поставить так и не успел.
Мы с мужем задержались в кабинете, объяснили, что мы свои. До полиции доехали своим ходом. Ждем в отделении своей очереди дать показания. Следователи заняты, ведут допрос. Прошел час, два. Допрос шел уже настолько жестко, что мы слышали через дверь фразы, типа «Убийство малолетнего тоже не будешь на себя брать?»
Допрос шел всю ночь. Мы к следователям попали только на следующий день. Они за это время выяснили, что банда состояла из 11 человек. Мошенники кинули людей на 60 млн. Работали давно и по-крупному.
* * *
Из двух мошенниц осудили только одну, и то условно. Адвокаты у них работали усердно, поскольку подписи в договоре поставить так не успели. Предъявить им можно было только подделку документов.
Паспорт хозяйки сделан был очень качественно. Единственный признак подделки – страница, где было фото, была чуть более голубоватого оттенка, чем в оригинале. Это следователь нам показал. А так на глаз отличить практически невозможно.
В Свидетельстве были данные настоящего собственника. Если проверять через Росреестр, то все данные будут совпадать. Нотариус увидит, что квартира чистая, без обременений. И если не сможет отличить чуть заметный оттенок одной страницы паспорта, то проведет сделку даже сегодня. Таковы реалии жизни на вторичном рынке.
Ранее по теме:
